Осетинские нартские сказания - Страница 106

106

«Будет он завтра делить добычу и мне даст, конечно, меньшую долю. Нет, не снести мне этого, а лучше умереть. Не хочу я опозоренное лицо свое показывать нартам».

Настало утро, позавтракали они, и сказал мальчик Сослану:

- А теперь, мой старший, пойдем делить то, что послал нам бог.

Видит Сослан: на три равных части разделил добычу молодой охотник. Досадно стало Сослану, отвернулся он от добычи, свел свои брови, и потемнели они. И тут сказал мальчик Сослану:

- Погляди, мой старший, это тебе доля по старшинству.

Удивленно приподнял брови Сослан и взял свою долю.

- А теперь возьми еще долю, - это доля товарища. И эту долю взял Сослан.

- А последняя доля останется мне, - сказал молодой охотник и, взвалив себе на спину всю тяжесть звериных туш, доставшихся ему, пожелал он Сослану доброго дня и пошел прочь.

Не шевелясь, глядит ему вслед Сослан и удивляется: «О, боже, ведь я живу среди могучих нартов, но такого сильного мужчины никогда не приходилось мне встречать. Кто же он такой?»

И Сослан быстро стал догонять мальчика. А тот как раз оглянулся и увидел, что Сослан идет за ним. Тогда он остановился и спросил его:

- Видно, ты что-то забыл, мой старший?

И Сослан ответил:

- Мы с тобой вместе три дня охотились, а я так и не узнал, как тебя зовут. Вот почему я поспешил за тобой.

- Еще нет у меня имени. Когда спросил я у своего отца, почему он не дает мне имени, получил я такой ответ: Не могу я дать тебе имени, пока не получишь ты его от друга моего нарта Сослана.

Обрадовался тут Сослан и сказал:

- А ведь это я Сослан - отца твоего друг. Отныне называйся: Бедзенагов сын удалой Арахдзау.

Вернулся домой Арахдзау и сказал отцу:

- У людей только и слышно, что о нартах. Хочется мне побывать у них.

- Пусть съем я твои болезни, но если ты у меня вырос настолько, что можешь сам ездить в походы, то что может быть мне приятнее, чем послать тебя в гости к нартам, - ответил ему Бедзенаг. - Если тебе так сильно хочется попасть к ним, то возьми вот уздечку, поймай в нашем табуне коня, который придется тебе по нраву, и в счастливый час поезжай.

Поймал коня удалой Арахдзау, оседлал его и поехал к нартам. У околицы селения увидел он вещую старуху.

- Пусть пряма будет твоя дорога, Бедзенагов сын, удалой Арахдзау!

- Пусть сердце твое радуется, добрая женщина!

- Куда едешь ты, солнце мое?

- Нартов хочу навестить.

- А что это за конь под тобой? Ведь они на таких клячах возят припасы пастухам на пастбища. А что это у тебя - меч? Ведь нартские жены сыр режут такими ножами. А что это за громовик у тебя в руках? Он меньше свирели, на которой играют нартские пастухи. Нет, ты не сын Бедзенага. Не иначе, он тебя где-нибудь в бурьяне нашел. Был бы ты родной его сын, дал бы он тебе того коня, которого он в холе для себя бережет и который застоялся и так жаждет скакать, что давно уже грызет стальные свои удила. Восемь ног у коня его и четыре уха. Пожалел он, видно, дать тебе этого коня. В пословицу вошел его меч, лучше которого нет. А его громовик синее пламя испускает в жажде боя.

Повернул тут Арахдзау коня своего обратно.

- Почему ты вернулся, сын мой, Арахдзау?

- Не сын я тебе.

- Что с тобой?

- Был бы я сын твой, ты дал бы мне того коня, который давно застоялся и так жаждет скакать, что давно уже сгрыз стальные свои удила. Был бы я сын твой, ты вооружил бы меня тем громовиком, который испускает синее пламя в жажде сражения.

- Пусть съем я недуги твои, но если ты уже так возмужал, чтоб сидеть на моем коне и носить мое оружие, то что ж может быть приятнее для меня? Но ты еще мал, и не справиться тебе с таким конем и подобным оружием.

- Это уже будет мое дело, - ответил Арахдзау.

- Тогда спустись в подземелье, увидишь плиту, которую паре быков не повернуть. Под ней ты найдешь и коня и оружие.

Повел Бедзенаг мальчика в подземелье и указал ему, где находится его конь и его оружие.

Толкнул Арахдзау носком, и сразу перевернулась плита. Вывел он коня из подземелья, взял черное мыло, к черному Терку повел он коня и так начистил его, что стал конь чист, как пуговица из слоновой кости. Оседлал коня Арахдзау, взял он в руки оружие и поехал к нартам.

А нарты в это время как раз собрались у своего полного чана и такой ведут разговор:

- Давайте будем опять пировать.

Вдруг Урызмаг сказал:

- А ведь что-то неспокойно на нашей равнине. Множество лун и солнц заблистало на небе, а ниже стелется туман, стаи птиц густой тучей летят к нам, и глубокая борозда, точно после плуга, пролегла по нашим полям.

Обернулись все нарты туда, куда указал Урызмаг, но никто не может понять, что это за напасть движется на нартское селение.

А Шатана в это время сидела в башне. Послали к ней нарты спросить:

- Будь милостива, Шатана. Взгляни в небесное зеркало твое, что за гость незваный появился на нашей равнине?

Взглянула Шатана в небесное зеркало:

- Эх, нарты, нарты, всю-то вы жизнь одерживали верх, а теперь вот на вас идет насильник. То, что туманом кажется вам, - это пар изо рта его коня. То, что кажется вам стаями птиц, это из-под копыт его восьминогого коня взлетают комья земли выше головы его и черным воронам подобны они. То, что множеством лун и солнц кажется вам - это оружие его так сверкает, что слепнут глаза от этого блеска. А глубокую борозду оставляет огромный меч этого всадника. Он ведь еще маленький мальчик, по земле волочится меч его и взрывает ее. Глядите теперь на фурд: если будет этот всадник искать мелководья, то он нам не опасен, если же он, не ища брода, напрямик через фурд будет переправляться, то совершит он над вами насилья. А то, что он мал ростом, на это вы не надейтесь.

106